Skip to main content

Dürer. Beginning. Becoming.

                                                                            

 Let's begin

(warning 18+)

    
Fancy the man? He definitely rings a bell. Pavel Pop always draws someone special to honor. And no, it's not a hare. (Pavel Pop is a Slovakian-Serbian artist who loves to honor famous people by making kinda collages)
    
Today we are talking about Albrecht Dürer from Nürnberg (Germany). And a tad about the Hare. This is 1471-1528 (AD of course). The most German of German artists, who valued everything intriguing. His passion made his wife super mad. Despite a stipend from the emperor, his wife had to go into business. She would go to different fairs and markets and sell her husband's "pictures". She wanted a predictable and financially secure life. In her opinion, Dürer being just an artisan had a slow wit and could hold the life of a respectable burgher. 
    
He could draw everything on everything with everything. He was extremely good at catching the vibe and almost always had orders. His innovative methods and non-traditional composition didn't stop him from becoming famous and rich. Engravings, woodcutswatercolors, people, horses, plants, animals. And self-portraits. A lot of them. 
   
Let's begin with woodcuts. They were Dürer's beginning of everything, his bread-and-butter.  He is said to have flooded Germany with his woodcuts and engravings. Topics are mostly ecclesiastical thus spine-chilling. Respectful burghers would have a look - and immediately remember about Doomsday, the Apocalypse, corpses, flying horses to name but a few. As what else devoted Christians could've been expecting for in the round year of 1500. 
    
Here's the woodcut piece Four Horsemen of the Apocalypse. Very detailed, multi-figured, symbolic, but it's hard to get through the meaning easily. They say that Dürer would leave comments on the back of his works explaining what he had planned to depict.



to be continued

Comments

Popular posts from this blog

Гамноступы

И не ледоступы, и не говноступы, и не много чего. Туфли. Прекрасно-ужасного серого цвета. Три пары, наверное. Бабушка отхватила. В году так 92. Отрыжка легкой промышленности бывшего Союза. Собственно, что было, то и отхватила. На весну-осень. Со шнурками в тон. С толстенным кантом, чтобы сразу было видно по следу, что не просто туфли, а именно те самые. Гамноступы. Ноги в них напоминали лапы утки. С перепонками. После дождя хитро спроектированная подошва и кокетливый каблучок на всю ширину пятки орошали заднюю поверхность голени в колготине грязными каплями луж, как аккуратно не ходи. И этот материал ... кожа молодящегося дермантина. С возрастом и под влияниям родных троп "кожа" покрывалась темно-коричневыми изломами. Старость однако, не избавляла от обязанности работать обувью.    Бабушке 68, мне 13. Размер почти одинаковый. Как же я их ненавидела ... а вариантов не было. Или босиком.

Языки, мови, languages

Ребёнок #2 кричит на площадке детям, которые пытаются отобрать у нее игрушку: “Це-mine!” Вечером повтор слогов МИ, ШИ и тд. На 3-м круге смотрит на только что прочитанное (третий раз один и тот же набор - 6 слогов) зависает, театрально морщит лоб и выдаёт с напором «Я думаю!». У мамы нервная организация души, и рвёт крышу от всего, что можно описать словом «фигня». Если спросить у ребёнка #2, что мама постоянно просит, то она ответит «Не делать фигню». Хорошо ещё, что за рулём я не сильно поношУ остальных участников движения, да и ребёнок #3 фонит, забивает эфир. А то б было б на много больше эвфемизмов в детском словаре. Переключается между языками. - Что это? - Платье моё. - Нумо українською. Що ти вдягнула таке красиве? - Це сукня.  - Давай споем. - Johnny? Johnny? Yes, Papa... (репертуар по большей мере английский) Вопрос, на каком языке заговорит ребенок #3. 

три місяці без доходу

  Хтось в стресі їсть, хтось - прибирає, а я - готую. Жах.